Адалары — скалы-близнецы

Адалары — скалы-близнецы стоят в море напротив Гурзуфа.

Существует легенда об их появлении. Жили на Медведь-горе два брата-близнеца, красы отменной, отваги немереной. Друг друга во всем поддерживали, друг друга и в мирной жизни берегли, охраняли. Слушались во всем мать свою Елену. Одного звали Петром, другого Георгием. Много верных слуг было у братьев, но среди них был один самый верный, самый надежный, странное имя носил он — Нимфолис. Стар был Нимфолис и страшен: борода зеленая, руки длинные до колен, глаза страшные.

Глянет бывало — душа в пятки уходит. Ударит палицей — сотни замертво падают. Любили братья Нимфолиса, во всем слушались его. Он и мать, Елену, ушедшую в мир иной заменил им, и отца родного.

Взрослыми стали братья. Пришел к ним Нимфолис порой ночною и сказал: «Пора мне уходить от вас. Не волен я ослушаться тех, кто этого требует. На прощанье делаю я вам последние подарки мои». Поставил на стол две шкатулки перламутром выложенные. Бросились братья к шкатулкам, и не заметили, как исчез старик, словно в воздухе растворился. В одной шкатулке жезл находился, во второй — крылья. И пояснения к шкатулкам были. Крылья наденешь — под небеса несут они. Ударишь жезлом по воде, и расступается она, дно моря обнажая. Стали братья часто пользоваться своими подарками, и по делу, и без него. Как-то узнали они, что в далеком городе, под стать им, живут девушки-близнецы, тоже неукротимого нрава, красоты неописуемой, Им бы миром с девушками поладить, так нет пошли войной. Город разорили, девушек к себе привезли. Не понимали, что силой любить не заставишь. Отвергли девушки любовь братьев близнецов, а кроме ненависти и презрения к ним ничего не осталось. Что только не делали юноши, чтобы заставить их хотя бы улыбнуться, но по-прежнему были девушки холодны и молчаливы.

— Что сделать нам, чтобы вы ответили на нашу любовь? — спросили девушек они.

— Предоставить свободу, чтобы могли разговаривать и вести себя на равных. — отвечали те.

— Ну, нет, мы вам предоставим свободу, а вы покинете нас?…

И опять напряженное молчание между парами близнецов продолжалось.

«Может, подарками Нимфолиса их привлечь?» — спросил Петр Георгия.

«Попробуем!» — согласился Георгий.

И забыли братья, что Нимфолис предупреждал, что подарками с корыстной целью нельзя пользоваться.

Запряг Георгий коней в колесницу, прикрепил крылья, сели с девушками в нее и взмыла та вверх, да так стремительно, что дух захватило. Но девушки и видимости страха не показывают. Вот уже головами облаков касаются, вот уже и над ними колесница несется, в просветах между облаками поля, коврами цветными стелются, темно-зеленые леса, голубые ниточки рек и блюдца озер синих.

Не останавливает коней Георгий. Вот уже пламенем солнце дохнуло, в оранжевый свет все окрашивая.

Стегнул коней Георгий, и вдруг видит перед собой лицо разгневанного Нимфолиса и слышит резкий окрик его: «Назад!»

Побледнел Георгий, поворотил коней. Вот и земля. Приземлились, вышли из колесницы. Та девушка, что постарше, и говорит Георгию: «Пугливый ты! Испугался выше, к солнцу подниматься… струсил!

Резанули слова ее сердце Георгия, с трудом сдержался.

Как ей объяснить, что счастье ее, что не видела гнев Нимфолиса.

На следующий день запряг Петр в колесницу коней, сели девы и брат Георгий. Помчались к морю. Ударил жезлом Петр, расступилось море. Стенами водяными с боков стоит, рыбы плавающие, морские чудища видны. Но явился Нимфолис, девушкам невидимый, сказал Петру: «Приказываю тебе вернуться, если не хочешь погибнуть, и погубить всех остальных!»

Ничего не ответил Петр, только хлестнул плетью коней. Разгневался царь пучины, ударил один раз трезубцем — и убил братьев. Грянул второй удар трезубца — погибли сестры. Но не скрыла их тел пучина морская. Всплыли их тела, соединились навеки в камне.